ЭТЮДЫ ФИЗИОТЕРАПИИ И КУРОРТОЛОГИИ (методологические основания и теоретические предпосылки) часть третья. – Одесса-Симферополь-Ялта, 2008. – 89c.

Авторский коллектив:

К.Д.Бабов, Н.Н.Богданов, М.В.Лобода, В.В.Мешков, А.А.Горлов, Е.Е.Швец, О.Б.Матвеев, Ю.Г.Нефед

Рецензенты:

А.Г.Буявых, д.м.н., профессор кафедры физиотерапии ФПО КГМУ им.С.И.Георгиевского (г.Симферополь);

Н.М. Кулик, д.м.н., профессор кафедры ЛФК и спортивной медицины с курсом физиотерапии КГМУ им.С.И.Георгиевского (г.Симферополь);

И.Н. Шувалова д.м.н., профессор кафедры физического воспитания и медицинской реабилитации Крымского гуманитарного университета (г.Ялта).

Под научной редакцией доктора медицинских наук, профессора Н.Н.Богданова и доктора медицинских наук, профессора А.А.Горлова.

По новому о новом,

или на пути к построению современных концептуальных оснований для инновационных технологий в гидротерапии и бальнеолечении

(часть 2)

Н.Н.Богданов, А.А.Горлов, Е.Е.Швец, Ю.Г.Нефед

Продолжая рассмотрение тех механизмов, которые обеспечивают системное взаимодействие живой системы (ЖС) с внешней средой (ВС), сохраняя всю полноту представленной ей (ЖС) и нацеленной на дальнейшее развитие свободы, то и искать таковые (механизмы), и исследовать их необходимо в ней (ЖС) самой.

Понимая, что и субординированы, и детерминированы они – эти механизмы - законами Природы, Общества и, в целом, Мироздания. К тому же и те, и другие коэволюционируют в своём непрерывном (и прерывистым то же) сопряжении и связи между собой.

Поэтому во взаимодействии с факторами ВС именно за ними определено изначальное право отвечать (реагировать) на внешние воздействия, исходя не только из сиеминутных (выживание), но и долговременных (сохранение и представление себя в будущих поколениях) целей, как и складывающейся ситуации, включая также и возможности самой системы (ЖС).

Отсюда и ставшие обыденными суждения о действии факторов среды на организм подлежат рассмотрению именно в указанном выше контексте, а не воспринимаются дословно.

Усугубляя ситуацию и создавая условия для неверного понимания и ошибочных трактовок происходящих процессов. Особенно там и тогда, где и когда их рассмотрение строилось на принципах линейного мышления, позволяющего воспринимать тот же закон «доза–эффект» как универсальный закон природы без выделения пределов его действия. Поэтому разговоры, которые, к сожалению, ведутся нами каждодневно о действии факторов ВС, и на полном серьёзе, но без учёта законов и принципов развития, и без изменения соответствующего текущему периоду стиля мышления – это тема даже не вчерашнего дня, и даже не второй половины ХХ века.

Однако, чтобы избежать дискуссии, касающейся проблемы философии жизни, и как предпосылки к ней – современных концепций научной картины мира, что было бы чрезвычайно важным и даже главенствующим для всестороннего и объективного решения намечаемой нами цели, мы всё же будем себя ограничивать рамками нашей достаточно специфической области научного знания, и, одновременно, практической деятельности, но не настолько, чтобы остаться в плену прежних представлений и терминов, каковые – по мере необходимости – мы будем уточнять, занимаясь при этом не «отсебятиной», а адекватным включением и обоснованным применением как старых (но уточнённых), так и новых понятий. И опять же, не скоропалительно созданных авторами, а доказательно сформированных и представленных современными фундаментальными науками.

Возвращаясь к проблемам конструирования концептуального базиса для инноваций в сфере реабилитации, вновь следует вспомнить, что механизм действия гидро-бальнео-физиотерапевтических – ГБФТФ-факторов /если пользоваться традиционной для физиотерапии терминологией/ предопределяется самим организмом, каковой при взаимодействии с внешней средой, как и представленными в ней ГБФТФ, включая эволюционно сложившуюся генетическую вертикаль и жёстко сопряжённую с ней метаболическую горизонталь, насыщенные и видовым, и родовым, и индивидуальным опытом особи, нацеленной не только на выживание, но и развитие, представлен не просто, и не только, а, при определённых условиях, возможно, даже не столько рефлексами (понятие, которым широко, но, подчас, без должной, а, главное, современной расшифровки пользуются и поныне бальнеологи и физиотерапевты).

Пусть и «обеспеченными» уже (по В.Ф. Турчину; 1970 – 2000г.г.) планом действий, прямыми и обратными, в том числе отрицательными и положительными связями. И поэтому «способными» в процессе индивидуальной жизни включаться и проявлять себя не только присущему рефлексу анатомо-физиологическому пути, но и по «спирали», или «пирамиде», или новым формообразованным носителям информации. Или, иначе говоря, на основе и в связи с построением (не без его – рефлекса – участия) как и совершенствованием новых функциональных и даже структурно- функциональных «конструкций».

Где, кроме рефлексов, а, точнее, наряду, и вместе с ними, в процесс формирования системной ответной реакции (в ответ на пусковой раздражитель (например, ГБТФ), обязательно сопрягаемый и сочетаемый с другими, так называемыми (П.К.Анохин) «обстановочными» раздражителями) включаются и ещё более сложные звенья управления. Соответствующие функциональные блоки (по А.М.Уголеву), например, давно известный, но крайне ограниченно толкуемый феномен «специфического динамического действия пищи». И, конечно же, фило- и онтогенетически сложившиеся функциональные системы (по П.К.Анохину). Как и генетически детерминированные рециклинги (по А.М.Уголеву), а так же те и другие преимущественно функционально структурированные образования.

Уровень и широта иерархизированного включения которых, как и выраженность, доля их участия в регулируемом процессе, а так же, по-видимому, и их выбор обусловлены степенью готовности организма, а, значит, и возможной полнотой его (организма) вхождения, как и адекватного нахождения в адаптационном (врачам хорошо известном, и, как правило, всегда учитываемом), или «бифуркационном» (понятие, связанное с новой областью знания – синергетикой, и пока ещё широко не используемое, но уже предложенное нами для практической бальнеологии) «коридоре».

В первом случае, - т.е. при вхождении организма в названную нами «коридором» область взаимодействия, обеспечиваемую механизмами адаптации, компенсации и защиты, направленными на восстановление нарушенного гомеостаза в классическом его представлении, врач, как правило, достаточно хорошо себе представляет, каковы назначение и возможности этих механизмов, и какими могут быть те сдвиги, которые произойдут в связи с их включением.

Если коротко, то таковые сводятся к последовательному формированию так называемой «срочной» или не совершенной, а, в след за ней, совершенной долговременной адаптации (Ф.З.Меерсон; 1981-1988г.г.). Затем, в результате многократной реализации «срочной» адаптации в итоге постепенного количественного накопления каких-то изменений организм приобретает новое качество – из неадаптированного превращается в адаптированный» (Ф.З.Меерсон, М.Г.Пшенникова, 1988, с.6-7).

При чём переход от одного к другому адаптационному этапу знаменует «узловой момент адаптационного процесса, так как именно этот переход делает возможной постоянную жизнь организма в новых условиях, расширяет сферу его обитания и свободу поведения в меняющейся биологической и социальной среде» (там же, с.7).

Основываясь на большом и доказательном экспериментальном и клиническом материале, цитируемые исследователи делают далее аксиоматический вывод о том, что «для перехода «срочной адаптации в гарантированную, «долговременную», внутри возникающей функциональной системы должен реализоваться некоторый важный процесс, обеспечивающий фиксацию сложившихся адаптационных систем и увеличение их мощности до уровня, диктуемого средой.

Таким процессом является активация синтеза нуклеиновых кислот и белков, возникающая в клетках, ответственных за адаптацию систем, обеспечивающая формирование там системного структурного «следа» (там же; с.9).

Многолетний опыт работы отечественных бальнеологических, в том числе и питьевых курортов, как и многочисленные, включая и наши (Н.Н.Богданов,1975; В.Г.Смагин, Н.Н.Богданов,1975; Н.Н.Богданов, В.В,Мешков и соавт., 1997-2007) научные изыскания являются убедительным свидетельством включения этого механизма при адекватно назначенной и целенаправленно проведенной бальнео- и гидротерапии различных терапевтических контингентов.

Помимо и наряду с выше изложенной концептуальной установкой, позволяющей увидеть в формировании структурно-функционального базиса «долговременной» адаптации основу для обеспечения и сохранения организмом его жизненно важных функциональных отправлений, столь же значимой, а, может быть, и определяющей по отношению к рассматриваемой проблеме является разработанная Л.Х.Гаркави, Е.Б.Квакиной и М.А.Уколовой теория общих адаптационных реакций организма («Адаптационные реакции и резистентность организма»; 1979).

Согласно утверждению авторов этой монографии «адаптация живого организма осуществляется путём реагирования. Адаптационные реакции могут быть общими и местными, неспецифическими и специфическими. Большей частью адаптационная реакция включает все эти компоненты. Общие неспецифические адаптационные реакции подразделяются на реакции тренировки, активации, стресс и зону ареактивности.

Реакция тренировки – реакция на слабые раздражители, активации – на раздражители средней силы, стресс – на сильные раздражители для каждого уровня реагирования (этажа). Зона ареактивности – зона кажущегося отсутствия реакций, располагающаяся между триадами адаптационных реакций (стрессом предыдущего этажа и реакцией тренировки – последующего). Резистентность же, по мнению Л.Х.Гаркави с соавторами, есть устойчивость, сопротивляемость организма: специфическая резистентность – по отношению к определённому агенту; неспецифическая – по отношению к различным агентам. По их же утверждению нельзя отождествлять адаптацию с резистентностью.

Адаптация к сильным, повреждающим факторам даётся дорогой ценой, ценой повреждения и высоких энергетических трат. Её развитие может сопровождаться не повышением, а снижением резистентности (первая и, особенно, третья стадия стресса – стадия истощения). Адаптация к слабым и средним воздействиям совершается в рамках физиологических параметров и происходит без элементов повреждения и истощающих организм энергетических трат. При этом отмечается в первом случае постепенное (реакция тренировки), а во втором – быстрое (реакция активации) повышение резистентности организма.

Далее цитируемые нами авторы делают, на наш взгляд, настолько методологически важные обобщения, выходящие даже за рамки собственных объяснений ими же открытых фундаментальных закономерностей, что мы посчитали необходимым изложить их в полном объёме. И лишь затем попытаться дать таковым свою, построенную на современном, синергетическом подходе интерпретацию.

«В связи с развитием адаптационных реакций, повторяющихся на разных уровнях реактивности, встает вопрос о роли этих реакций в создании и использовании резервов организма, как наличных, так и функциональных. Живой организм является самообновляющейся системой. Когда говорят о резервах, то не представляют их себе в виде постоянного запаса веществ, который не может возрастать, а только убывает в течение жизни. Но, тем не менее, многие исследователи стресса и сам Г.Селье считают, что гибель организма в стадии истощения стресса (особенно хронического) происходит вследствие истощения резервов. Г.Селье далее высказал мысль о наличии в организме определенного количества адаптационной энергии, израсходовав которую организм погибает.

Наши исследования показали возможность перевода стресса в стадии истощения в другие адаптационные реакции — тренировки и активации. После того, как такой переход осуществляется, происходит возрастание резервов: наличных (в виде увеличения запасов питательных и строительных материалов) и функциональных (в виде возрастания сниженной активности эндокринных желез и защитных систем организма).

Иначе говоря, основные функциональные резервы оказываются вовсе не истощенными. Они не могут лишь проявляться в условиях стресса, и организм погибает в стадии истощения стресса, далеко не использовав своих функциональных резервов.

Адаптационные реакции тренировки и активации, судя по характеру метаболизма при этих реакциях и по характеру функционирования нейроэндокринной системы, даже при длительном их существовании не приводят к истощению ни наличных, ни функциональных резервов.

Уже на данном этапе развития теории адаптационных реакций, когда определены основные параметры реакции, возможно целенаправленно повышать резистентность, т.е. в какой-то мере ею управлять. Умение использовать во всем объеме широкий спектр адаптационных реакций разных уровней позволит не только гибко управлять резистентностью, но и резервами организма» («Адаптационные реакции и резервы организма» (Гаркави,1979; с.106–107).

Осмысливая эти строки, нельзя не поражаться удивительной прозорливости цитируемых авторов, которая позволила им осознанно объединить, а нам лишь теперь увидеть в их обобщениях не только конкретные и реальные проявления каждой из отдельно взятых, и, казалось бы, давно известных физиологических закономерностей, но и ощутить,- на примере анализируемой нами проблемы, - во-первых, непреходящее значение для науки новых, выполненных авторами – Л.Х.Гаркави с сотрудниками, - теоретических обобщений и построений, к тому же нашедших своё полное подтверждение в отечественной бальнеологической гидротерапевтической практике.

А, во-вторых, понять необходимость, и, в-третьих, оценить и признать фундаментальность впервые осуществлённых цитируемыми исследователями шагов к непротиворечивому и органическому соединению таковых (закономерностей) в единую модельную, а, по существу, в универсальную теоретическую конструкцию. Конструкцию, в которой предстали в системном единстве утверждения и законы, положения и подходы, подчас, казалось бы, между собой не стыкуемые, возникшие или сформулированные к тому же в разное время и даже в разные эпохи.

Теми же: Клодом Бернаром (1878), первым заявившем о том, что «постоянство есть условие свободной жизни организма», и Уолтером Кэнноном (1929, 1932), введшем понятие о «гомеостазе», означающее поддержание относительного динамического постоянства всего организма. Как и Н.Е.Введенским (1952) и А.А.Ухтомским (1978), создавшим учение о доминанте и парабиозе, и, что не менее важно, введшим в физиологию представление о нелинейных колебательных процессах. И, несомненно, Гансом Селье (1936 – 1961), создателем концепции об общем адаптационном синдроме и/или реакции стресс, и П.К.Анохиным (1975), творцом физиологии функциональных систем.

Как и другими гениальными представителями мировой науки, и, прежде всего, И.М.Сеченовым (1863), постулировавшим, что жизнь «на всех ступенях её развития есть приспособление к условиям существования», и, конечно же, И.П.Павловым (1903), аксиоматизировавшем во всём живом мире «почти бесконечную цепь приспособлений».

Весь их несомненно большой и непреходящий вклад в мировую науку, как и другие, отвечающие обсуждаемой теме фундаментальные её достижения, оказались не только тщательно изученными, но и переосмысленными авторами цитируемой монографии. При чём до такой степени и глубины, при достижении которых им, на наш взгляд, удалось вырваться за пределы «новой», именуемой теперь классической науки. Той науки, для которой господствующим был, и для многих остаётся и поныне,- о чём уже говорилось в первом фрагменте нашего сообщения,- такой подход к пониманию управления сложно организованными системами, где в качестве базиса последнего (управления) принято линейное представление об их функционировании.

Согласно этому представлению, результат внешнего управляющего воздействия есть однозначное, предсказуемое и, следовательно, линейное следствие оказываемого, в том числе и гидротерапевтического воздействия – по мере возрастания его интенсивности возрастала и ответная реакция, разумеется, до определённого предела.

Считалось, что полученный при этом результат зависел в первую очередь от параметров воздействия, хотя тут же подчеркивались роль и значение индивидуальных особенностей больного. И всё же за основу, вытекающую из «классического подхода», принимался принцип «доза-эффект», поскольку не просто предполагалось, а постулировалось положение о том, что предопределяющим для этого подхода является действие детерминистических законов.

Между тем и ранее, и особенно теперь, когда популяционный уровень здоровья в бывших советских республиках значительно снизился, реальная медицинская, в том числе и физиотерапевтическая практика стала всё чаще сталкиваться с проблемой выбора, касающейся не только интенсивности воздействия, но и самих физиотерапевтических факторов, как и методик их применения.

И не только потому, в новых официальных документах и рекомендациях преимущественно зарубежной, да и отечественной медицины, основанной на доказательствах, как правило, стали выпадать указания о целесообразности включении в установленные стандарты средств и методов ФТ в виду отсутствия для их использования необходимых доказательных данных.

Но ещё и потому, что в силу уже, и необратимо, произошедших и экзо- и эндоэкологических сдвигов, как и многих других обстоятельств, обусловивших изменения реактивности индивидуумов, таковые совокупностью своих ответных реакций в процессе взаимодействия с различными факторами внешней среды /в том числе и организуемых врачом ФТ-воздействий/ всё чаще стали проявлять себя, или, иначе говоря, не укладывались в «прокруство ложе» действия детерминистических – тех же причинных – законов, которые в сознании людей, и, к сожалению, и врачей, в силу традиционно существующих, сложившихся, и по сей день главенствующих, классических мировоззренческих /линейных/ представлений, продолжают над нами довлеть, порой предрешая наши действия.

Из сказанного следует, что перед врачами – физиотерапевтами и курортологами /и не только перед ними/ в качестве неотложной и обязательной встала проблема скорейшей перестройки (перехода) их врачебного клинического мышления с классического на не классический или, ещё точнее,- не линейный стиль мышления.

Именно потому, что его – линейного мышления - элементы если теперь уже и не довлеют, то явно о себе свидетельствуют как в повседневной клинической и санаторно-курортной практике, так и исследовательской деятельности. Примером этому как раз и служат уже цитировавшиеся выше работы, в том числе и Л.Х.Гаркави с коллегами.

Активно осуществлявшийся ими творческий, более того, новаторский поиск конечно же вершился (о чём ранее отчасти уже говорилось) на фоне превалирующего тогда, а для нас, медиков, ещё и теперь, классического, линейного мышления, главным постулатом которого в приложении к рассматриваемой проблеме являлась (для многих является и сейчас) классическая гомеостатическая регуляционная триада О.Кеннона (1929), включающая следующие принципы:

• сохранение постоянства внутренней среды;
• подготовка к организации борьбы;
• возвращение к исходному состоянию.

О том, что авторы рассматриваемого нами труда «Адаптивные реакции и резистентность организма» вынуждены были выступать приверженцами этого постулата, служит следующее заключительное их утверждение: «нами показано, что в ответ на действие различных по качеству раздражителей физиологических параметров развиваются неизвестные ранее физиологические адаптационные реакции; реакция тренировки - на действие слабых раздражителей (малые дозы) и реакция активации – на действие раздражителей средней силы (дозы).

Две эти реакции, а так же открытая ранее канадским учёным Г.Селье (1936) общая неспецифическая адаптационная реакция на действие сильного раздражителя – стресс, составили триаду реакций. Эта триада образует функциональную единицу, в которой количественно-качественный принцип осуществляется наиболее просто: реакции развиваются дискретно при увеличении силы, дозы (биологической активности) раздражителя.

Каждая из этих реакций протекает стадийно и имеет свой определённый комплекс изменений в организме, который определяет уровень и характер резистентности».

Вместе с этим обнаружение факта дискретности, «квантованности» (Г.Н.Крыжановский,1973) биологических процессов, обусловливающих переход из одной реакции в другую, качественно и количественно отличную от предыдущей, как и выявление после завершения всей триады реакций зоны ареактивности (ЗА), т.е. зоны лишь кажущегося отсутствия реакций, к тому же располагающейся между уже завершившейся а затем новой, следующей после (ЗА) «триадой» реакций, явно не укладываются в рамки линейных отношений между последовательно свершавшимися и закономерно проявляющими себя /и констатируемыми исследователями/ процессами.

Убедительное фактологическое подтверждение нашему предположению о нелинейности рассматриваемых выше отношений дают далее и сами авторы рассматриваемой работы. Они констатируют: «Было обнаружено, что триады адаптационных реакций по мере увеличения силы (дозы) раздражителя от минимально действующей до максимальной (смертельной) повторялись неоднократно (более 10 раз), т.е. в настоящее время обнаружено уже более 10 таких уровней реактивности («этажей»).

Применение раздражителей, превышающих максимальную (стрессорную) для каждого уровня («этажа») интенсивность, приводит – через зону ареактивности – к переходу на уровень следующего «этажа», в пределах которого раздражители также различаются по силе (дозе), однако параметры их уже совершенно иные: слабые раздражители для последующего уровня «этажа» превышают величину сильных для предыдущего».

Предполагая завершить на этом, казалось бы, слишком затянувшееся цитирование привлекшего наше внимание труда, мы в то же время испытали чувство творческого удовлетворения от того, что уже хотя бы для самих себя нам удалось не просто обнаружить, а по существу открыть.

И действительно, в процессе многократного прочтения этой удивительной по своей глубине монографической работе, как и заключительного, но уже не осмысления, а переосмысления её положений,- и, надеемся, вместе с читателями, - мы вдруг осознали, что полученные Л.Х.Гаркави и её коллегами новые научные факты, к тому же подвергнутые ими интуитивно верной систематизации, подняли их на высоту первооткрывателей, и в результате казавшиеся незыблемыми и для авторов традиционные концептуальные научные («линейные») установки перестали подавлять их творческий поиск, но всё же не позволили переступить детерминистический закон.

Да, собственно, его и не надо было переступать, ибо он действительно и неукоснительно действовал, но лишь в открытых авторами «триадах» последовательно текущих – в соответствии с «законом силы» - реакций тренировки, активации и стресса. Однако, как только эти триады через «зоны ареактивности» мы волей своего сознания объединили в цепь непрерывно (триады) прерывисто (зоны ареактивности) текущего – развёртывающегося во времени и пространстве - процесса реагирования, то убедились, во-первых, в том, основными звеньями этой цепи оказываются уже не триады, а тетрады, как позже назовут совокупность описанных выше четырёх взаимосвязанных реакций сами авторы своих открытий.

Более того, и это, во-вторых, мы вынуждены были убедиться в том, что если в диапазоне триад действительно действовали и действуют детерминистические (линейные), то вне их, т.е. в зоне так называемой ареактивности, господствующее значение приобретают стохастические законы (или законы «случая»). И, наконец, в-третьих, для нас стало совершенно очевидным, что мы воочию столкнулись с характерным для Мироздания проявлением универсального принципа - диалектического единства противоположностей.

Реальное, а, главное, действенное содержание которого помогло раскрыть наше, уже состоявшееся приобщение к основам синергетики. Именно с позиций этого нового междисциплинарного направления в современной мировой науке феномен самоорганизации предстал пред нами в свете изложенных выше данных как явление, имеющее исключительное значение для понимания сути текущего приспособительного процесса, коим по Павлову и является жизнь.

Где адаптация обеспечивает стационарность, и, следовательно, стабильность текущих состояний, а её механизмы генетически обусловлены, и, следовательно, законы, их направляющие, детерминированы, а потому, как бы, мешающие развитию, но в совершенстве /в пределах своей генетической программы/ обеспечивающие организацию жизнедеятельности особи в рамках накопленного родом и видом /а затем и особью/ опыта.

Что же касается развития, т.е. реально вдруг возникшей необходимости выхода «за пределы» существующей, генетически предопределённой программы жизнеобеспечения /для представления достигнутой новизны в будущих поколениях/, то таковое является целиком прерогативой процесса самоорганизации и действия стохастических законов.

Именно она, самоорганизация, через конструктивное разрушение, приводит к таким функционально – структурным, ранее не имевшим места образованиям - новшествам (по Гаркави – этажам), которых ранее организм не достигал и потому оказывался в чём–то не способным адекватно отвечать (или противостоять) ставшим уже не адекватными для него воздействиям внешней среды.

У читателей, по-видимому, неизбежно и даже неотвратимо должен был возникнуть следующий вопрос: а разве описанная авторами совокупность тетрад, «число» которых у разных индивидуумов не одинаково и по существу определяет и широту, и длину коридоров их адаптивных возможностей /резервов здоровья/, генетически не предопределена, и, следовательно, является результатом прежнего, накопленного в предшествующих поколениях опыта.

Совершенно верно, но только в принципе и лишь отчасти, поскольку каждый индивидуум за свою жизнь накапливает собственный опыт как по возрастанию этажности соей реактивности, так и по её сокращению /за счёт болезней и преждевременного старения, на что и, особенно, на последнее хотелось бы обратить самое пристальное внимание читателей.

Естественный отбор /теперь уже не без участия сознания и воли человека/ в рамках популяции закрепит и передаст будущим поколениям те новшества, которые помогут выжить в новых, ставших для многих из нас уже не адекватными.

Но что же всё - таки остаётся нам, представителям живущего поколения, в ускоряющемся процессе Развития, уже поэтому становящегося для нас на определенном этаже неадекватным, а затем и безвыходным (когда мы оказываемся вдруг на последнем этаже своей, состоящей из тетрад лестницы, выстроенной по системе Л.Х.Гаркави)? Если внимательно не только посмотреть, но и вдуматься в деятельное содержание этой «лестницы», исходя при этом не из линейных законов, как и руководствуясь принципами не линейного мышления, и его научного основания – синергетики и глобального эволюционизма, то перед нами предстает совершенно очевидный и не только логически, но и синергетически обоснованный, а совершенно реальный /и целесообразный/ путь к самосохранению.

Заключается он в ранее уже выдвинутой научной гипотезе относительно возможности «передвижения» в системе реактивных ответов типа тетрад не только «в верх» по выше описанной «лестнице» (т.е. по пути дальнейшего усложнения системы), но и «вниз», путём перехода на более низкий этаж функционирования /менее сложный по своим функционально-структурным возможностям и потому менее энергоёмкий/. Теоретическое обоснование этому, кроме жизненного опыта, состоит не только в их – ниже лежащих этажей - реальном /генетически обусловленном/ существовании, но и в том, и это только что было подчёркнуто, что предел необходимого энергообеспечения для их функционирования, по меньшей мере, на порядок ниже, чем выше стоящего этажа.

Но, поскольку описанные выше процессы, хотя и представляющиеся нам совершенно реальными, относятся в науке к категории прямо не наблюдаемых объектов, единственной возможностью их не только логического, но и теоретического, т.е. строго научного обоснования могло явиться математическое моделирование (А.А.Горлов «Старение и смерть: гипотеза каскадной геномной переквазировки» - Симферополь; 2001; 79с.).

Как следует из названия, это исследование преследовало решение более широкого комплекса задач, ход решения которых, однако, прямо подводил нас к ответу на специальный, интересующий нас вопрос. И действительно: в рамках проведенных модельных (компьютерных) экспериментов были получены данные /позже они будут представлены более подробно/, которые позволили авторам сформулировать следующие, важные для рассматриваемой здесь проблемы положения:

• Многоклеточность возникла как способ эффективного сохранения небольшой части особей вида за счет материальных ресурсов другой части особей, объединенных в многоклеточную систему. Эта ключевая роль многоклеточного агрегата сохранилась до настоящего времени. Эволюционный процесс представлял собой совершенствование механизмов такого сохранения.
• Информационно-процессуальным субстратом многоклеточного объединения является координированное переключение активности генов с формированием характерной картины экспрессии части локусов генома - квазигенома.
• Каскадное переключение квазигеномов - геномная переквазировка обеспечивается в рамках условных онтогенетических линий, вдоль которых движутся потомка некоторой исходной клетки. Геномная переквазировка является механизмом, обеспечивающим онтогенез организмов.
• Эволюционные преимущества могут иметь те виды, которые имеют оптимальную скорость смены поколений. Изобретение в ходе эволюции специализированного генного «механизма смерти» статистически маловероятно. С другой стороны, наличие такого механизма дает гораздо меньшие селективные преимущества по сравнению с популяциями, которые с помощью геномной переквазировки обеспечивают поэтапное каскадное падение эффективности физиологических функций. Старение - закономерный процесс, который является главным механизмом поддержания динамического равновесия численности популяции, смены поколений в ней и, следовательно - отбора наиболее удачных вариаций в ходе конкурентной борьбы.
• Накопление генетических локусов, кодирующих функции, аналогичные уже имеющимся системе, - весьма вероятное событие. Существенные изменения количества ДНК (за счет инкорпорации вирусных геномов и дупликации частей хромосом) в ходе эволюции наблюдается практически для всех известных филогенетических ветвей.
• Наиболее вероятным механизмом старения является запрограммированное переключение на синтез менее эффективных (что практически равнозначно - дефектных) генных продуктов. Это переключение осуществляется в ходе геномной переквазировки, инициируемой, вероятно, в ходе несимметричных митозов.
• Наиболее перспективным направлением борьбы с наступлением старения биосистемы является, рекуррентная переквазировка, т.е. возврат к активности квазигеномов предшествующих онтогенетических этапов. Самым простым способом такого переключения является создание «онтогенетического кольца»: переключение на некотором онтогенетическом этапе осуществляется не на следующий квазигеном, а на любой более ранний квазигеном, - что даст возможность онтогенетического повторения уже пройденных этапов онтогенеза.
• Альтернативными путями борьбы со старением человека в ближайшее время станут направления замещения частей организма биотехническими устройствами и генная инженерия. Генетическая стабильность человека, в связи с этим, неизбежно будет нарушена. Дальнейшие пути развития «человеческого стандарта» будут зависеть от успешности указанных конкурирующих направлений.

Возможно, предполагая особую /фундаментальную/ значимость своих открытий, носящих пока, однако, лишь преимущественно эмпирический характер, в том же – 1979 – году и в этом же труде их авторы для определения тактики и стратегии предполагаемых лечебно-профилактических воздействий подготовили и представили соответствующие рекомендации.

Последние, однако, носили скорее общую, или не полно представленную методологическую, чем методическую направленность, в связи с чем уже тогда нуждались в ряде уточнений как в парадигмальном, так и практическом планах. Поскольку даже сейчас, и, тем более, тогда в сознании врачей, особенно тех, кто представляет поликлиническую и санаторно – курортную службы, преобладал и преобладает, при чём ещё до сих пор, классический - линейный - в лучшем случае постклассический стиль мышления.

А, значит, неизбежное, вытекающее из сказанного, и уже не столько непонимание, сколько отсутствие необходимой ясности и чёткости в представленных установлениях, без которых становится невозможным представление на самом деле не противоречивого сопряжения линейной и нелинейной динамики, происходящей в ЖС. Это неизбежно должно было привести, по меньшей мере, к логическим противоречиям именно потому, что для традиционного мышления не были приемлемы такие базовые, долженствующие в современной науке главенствовать, подходы и принципы, как нелинейность, открытость и диссипативность. Таковая же (диссипативность) в свою очередь не мыслилась вне системности и эволюционизма как главенствующих принципов современного научного мировоззрения.

В то же время именно эти подходы, как и определяющие таковые принципы в их приложении и к фундаментальным, и к прикладным разделам медицины, как в прочем и другим наукам, открывают такие, ещё далеко не использованные и не изведанные пути, направления и резервы, в том числе и мировоззренческого, и методологического плана, особую, и, возможно, не преходящую роль которых для той же физиотерапии и курортологии, включая и неотъемлемую их часть – бальнеологию,- на примере тех же, уже высказанных нами научных гипотез, мы начинаем только теперь осознавать, как и должным образом оценивать.

Тем более, сейчас, после проникновения в основы синергетики, и, - в свете её идей и основных положений, - повторного и углубленного прочтения выше упомянутых классиков мировой и отечественной науки, включая Л.Х.Гаркави и её коллег.

Как, к примеру, можно было себе представить и, тем более, реально обеспечить, исходя при этом только из концептуальных установлений У.Кеннона и Г.Селье, и даже П.К.Анохина и Ф.З.Меерсона, а так же других их современников, (во многом предопределивших разработку методологических основ реабилитационной системы), те поистине эпохальные успехи медицинской реабилитации больных, перенесших инфаркт миокарда, которых достигла отечественная и, в особенности, украинская медицина после последовательного включения в этот уникальный, ставший теперь традиционным процесс, его санаторно - курортного этапа?

Кстати справедливо дополненного к тому же, благодаря капитальным разработкам Украинского НИИ медицинской реабилитации и курортологии (К.Д.Бабов, Л.Е.Михно, Л.А.Серебрина и др.), различными гидробальнеотерапевтическими технологиями, как и курсами питьевого лечения питьевыми лечебными минеральными водами (ПЛМВ).

Ответ здесь может быть только один: медицинская практика в данном контексте, как это было в её истории уже неоднократно, благодаря постоянному накоплению и обобщению индивидуального клинического опыта, не только опередила, но и предопределила формирование необходимых предпосылок для становления реабилитации как системы, лишний раз доказав, что развитие врачебной деятельности являет собой процесс непрерывного моделирования и индивидуального творчества, т.е., по сути своей, истинно научный процесс.

Накопленный и накапливаемый в ходе него огромный и богатейший материал требовал, однако, использования не только индивидуального, но так же и междисциплинарного подходов к их осмыслению, с одной стороны. А, с другой, системно - эволюционного подхода для обоснования и формирования нового научного стиля мышления, что сегодня и происходит как в медицинской науке и врачебной практике, так и в целом - в общественном сознании.

Нельзя не указать, однако, что современные направления синергетики,- (а именно о ней теперь и пойдёт речь, как, кстати сказать, и её сопряжении с другими науками, включая системный анализ, динамический хаос, кибернетику и, в целом, нелинейную динамику и др.), - лишь только начинают своё всё более ощутимое и уверенное вхождение в медицину. Хотя, на наш взгляд, именно её (медицины) успехи, как и не успехи, в купе с долго существовавшей и очевидной неудовлетворённостью учёных энтропийным принципом ввиду явного его противоречия с явлениями жизни, как и многолетней дискуссией о всеобщности или ограниченности действия второго закона термодинамики и его применимости к живым системам (ЖС), и явились для естествознания той предтечей (или главным побуждающим мотивом), которые и обусловили усиление интеграционных процессов и формирование на примере синергетики новых метанаук.

Объективное проявление её ростков, как следует из выше изложенного, мы и обнаружили в процессе анализа явлений и закономерностей, систематизированных и открытых Л.Х.Гаркави со своими коллегами. Коих значение, как и широта приложения были бы для авторов ещё более очевидны, если бы им довелось в то время познакомиться с книгой, написанной в 1970 году В.Ф.Турчиным, но впервые представленной в официальной отечественной печати лишь в 1993 – 2000г.г. под названием «Феномен науки. Кибернетический подход к эволюции». Поставленной в один ряд с «Кибернетикой» Винера и «Феноменом человека» Тейяра де Шардена. Автор этой книги концептуально опередил своё время на десятилетия благодаря созданию учения о метасистемных переходах и описанию эволюции в рамках двучленной системы, где периоды развития кибернетической системы чередуются с периодами перестройки и смены уровней (метасистемный переход).

Специфика схемы эволюции В.Ф.Турчина, в отличие от подобной схемы Т. Куна («Структура научных революций»,1963) , состоит, по мнению доктора философских наук А. Кричевец, в том, что «нормальное» развитие описывается в терминах кибернетического управления со случайными (но принадлежащими к чётко очерченному множеству возможностей) изменениями структур и отбором выживших. Поэтому таковая является вполне приемлемой для естественных наук.

Более того, как пишет сам автор рассматриваемого произведения, «давно подмечено сходство между последовательными этапами развития техники и функциями биологических объектов. Производство технических материалов можно сопоставить образованию и росту живой ткани. Использование двигателей соответствует работе мышц. Автоматическое управление и передача информации соответствуют функционированию нервной системы.

Эта параллель существует, несмотря на коренное различие в природе биологических и технических систем и совершенно различные причины, вызывающие их развитие. Тем не менее, сходство в стадиях развития отнюдь не является случайным. Оно вытекает из наличия у всех процессов развития одной обшей черты: развитие всегда происходит путем последовательных метасистемных переходов.

Метасистемный переход — это, если угодно, элементарная единица, универсальный квант развития. Поэтому нет ничего удивительного, что, сопоставив начальные стадии развития двух разных систем, например технический материал и живую ткань, мы получаем естественное сопоставление следующих стадий, которые образуются накоплением этих универсальных квантов» («Феномен человека: Кибернетический подход к эволюции».- Изд. 2-е.-М.: ЭТС - 2000). Сопоставление представленных выше положений с данными, изложенными в работе цитировавшихся ранее авторов (Л.Х.Гаркави с сотр.) послужило для нас очевидным основанием для следующего, на наш взгляд, принципиально важного утверждения: открытые цитируемыми исследователями уровни реагирования, представленные триадами реакций, переходящими от одного этажа к другому через зоны ареактивности, есть ни что иное как «малые» метасистемные переходы, характерные не только для эволюционного развития видов, но и, как мы теперь полагаем, и индивидуального развития конкретных особей – закономерность, на которую лишь косвенно, но всё же указывает и сам автор В.Ф.Турчин.

Тогда как физиологическое обоснование этой закономерности удалось обнаружить нам в результате углублённого изучения работы Л.Х.Гаркави, Е.Б.Квакиной и М.А.Уколовой (1969), которые не только впервые объективизировали существование этого механизма, но и подробно его описали. Оказавшись, однако, ещё не готовыми тогда как к определению его значения (и назначения) для особей, имея ввиду его эволюционную направленность, так и к принципиальному утверждению такового в качестве «метасистемного перехода».

Мы надеемся теперь, что читатель и правильно понял, и должным образом оценил наше, показавшееся столь длительным отступление от основного предмета работы, а именно: описания процесса взаимодействия ГБФТФ и подвергаемых их влиянию биологических и других объектов. Хотя на самом деле никакого отступления от избранной нами темы мы не совершили, а, наоборот, последовательно шли к её последовательному, не только логическому, но и метолологически обоснованному раскрытию. Позволив далее, - при выявлении, определении и обосновании возникающих в результате «триадно» (адаптационный коридор) и/или «тетрадно» («малый метасистемный переход» или «бифуркационный коридор» с преобладающими в нём механизмами самоорганизации) развивающихся процессов приспособления эффектов,- реализовать необходимость соотнесения последовательно наносимых нами раздражений средствами ФТ с циклической деятельностью подвергаемых воздействию возбудимых систем, учитывая при этом особенности их рецепции и трансмиссии, как и современные представления о путях и механизмах включения (активации) соответствующих эффекторных бразований подвергаемой воздействию живых систем (ЖС).

Предопределяемых, в свою очередь, как ранее уже говорилось, нахождением и/или вхождением организма в адаптационный коридор, - (хорошо известный врачам и выше уже подробно и разносторонне описанный, в том числе и с привлечением литературных данных, включая работы Л.Х.Гаркави с соавторами),- а затем и/или - в «бифуркационный» коридор (понятие, как уже говорилось, пока ещё не известное и не используемое в гидротерапии и бальнеологии, поскольку связано оно с новой областью знания – синергетикой).

И, наконец, выходом из него («бифуркационного» коридора) путём нам теперь хорошо известного и нами же, - на основе работ В.Ф.Турчина и Г.Х.Гаркави, - охарактеризованного механизма. Представленного новым понятием «малого метасистемного перехода».

Подготовка к таковому, как и его проявление в результате применения различных гиро- и бальнеотерапевтических технологий, включая, для примера, цикл лечения питьевыми минеральными лечебными водами (ПЛМВ), или, наоборот, иммерсионного их использования, как нам представляется, обеспечивается, по-видимому, не столько их трёх или однократным – в течение суток – непосредственным, сколько последовательно курсовым – воздействием /к тому же, как правило, сочетаемым с другими терапевтическими процедурами/, сопрягаемым самим организмом со своей внутренней динамикой, а затем и перестройкой: собственной перестройкой – путём формирования самим организмом новых диссипативных образований, или включения механизмов каскадной геномной переквазировки.

Обусловливаемой прежде всего внутренними, но, вместе с этим, так же и индуцируемой внешними (преимущественно информационно значимыми, создаваемыми уже врачом) условиями и предпосылками, согласованными с «циркадианной» ритмикой текущего и последующих циклов гидротерапевтических воздействий. В том числе и с их двух или трёхкратными повторениями в году. В свою очередь сопряжёнными с ведущими биоритмами организма, детерминируя их восстановление и обеспечивая тем самым расширение диапазона адаптации и создания предпосылок для адекватных метасистемных переходов.

Иначе говоря, вся эта сложная, усложняющаяся в онтогенезе и глубоко иерархизированная совокупность динамических взаимодействий и формирует тот самый, ожидаемый нами системный эффект, который и с биосоциальной, и физиологической точек зрения находит своё проявление в биологически целесообразном для индивидуума, а, главное, устойчивом результате в виде адекватного требованиям среды и возможностям организма построения поведенческого континуума.

Именно этот процесс иллюстрирует схема эволюции жизни (по В.Ф.Турчину, 2000), представленный ниже.

Часть А. «Эволюционная этапность»
Химическая эра

1. Химические основы жизни
2. Движение
3. Раздражимость (простой рефлекс)

Кибернетическая эра

4. Нервная сеть (сложный рефлекс)
5. Ассоциирование (условный рефлекс)

Эра разума

6. Мышление
7. Социальная интеграция, культура

Часть Б. Метасистемные переходы, отражающие «эволюционную этапность» и их формулы:

-Управление положением = Движение

-Управление движением = Раздражимость

-Управление раздражимостью = Сложный рефлекс

-Управление ассоциированием = Мышление

-Управление мышлением = Культура

Между тем в современных социальных условиях мы видим постепенное устранение элементов внешней среды (и, соответственно, взаимодействий этих элементов с организмом), что фактически становится главным препятствием для реализации указанных выше и эволюционно установленных закономерностей, обеспечивающих бифуркационные процессы.

Именно в связи с этим видится настоятельная необходимость создания новых, научно обоснованных подходов, раскрывающих и конкретизирующих содержание принципа индивидуализации при разработке и реализации соответствующих лечебно-восстановительных и превентивно-оздоровительных мероприятий, включая в том числе и назначение ГБФТФ.

Как следует из уже изложенного, мы посчитали возможным вести анализ материалов по выдвинутой нами для разрешения проблеме, связанной напрямую с гидротерапией, лишь отчасти обращаясь к истории вопроса, хотя это и обще принято,- но, в то же время, стремясь, в основном, уделить главное внимание по возможности наиболее значимым и актуальным (конечно же, на наш взгляд), при чём преимущественно методологическим и теоретическим аспектам не только гидротерапии, но и в целом физиотерапии и бальнеотерапии, включая и. внутреннее применение ПЛМВ, что в перспективе приобретает принципиально важное значение.

При этом последовательно, и с разных сторон предлагая читателю пока лишь в общих чертах современные, в том числе и свои представления по проблеме, каковые в то же время были и потенциально обусловлены, и объективно предопределены фундаментальными трудами тех учёных, которые оказались косвенно или прямо связаны с новейшими идеями и направлениями современности – синергетикой и глобальным эволюционизмом.

Выше в качестве примера была представлена схема квинтессенции эволюционизма, составленная по материалам уже упоминавшейся монографии В.Ф.Турчина, привлекая его и к собственным размышлениям, и к участию в начатом с ним диалоге, с тем, чтобы добиться и большей объективности, и, следовательно, достоверности в раскрытии заданной темы, и при этом стараясь вовлечь в диалог и читателя.

Читать продолжение